В нескольких километрах южнее села «Ачаир» находится совхоз с одноимённым названием «Ачаирский». Мало кто из сегодняшних омичей знает, что именно там, в 56 верстах от нашего города, до революции находился Богородице-Михаило-Архангельский женский монастырь (сегодня на этом месте находится приход в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» посёлка Ачаирский, проходят богослужения, усердием иерея Валерия Лобанова и прихожан достраивается каменный храм), который считается историческим предшественником Ачаирского Крестового монастыря.
История образования этой обители такова. В конце XIX в. Войсковая администрация Сибирского казачьего войска по «Положению» 1877 г. стала наделять офицеров и чиновников Войска земельными участками. Памятуя о печальном опыте в Донском войске, когда казаки, не имеющие времени на обработку земли, продавали только что выделенные им участки на сторону, Войсковое хозяйственное правление раздавало участки, но без документов на право собственности. «Данные» (т.е. документы на собственность) выдавались нехотя и в исключительных случаях (например, при пожертвовании земли церкви или монастырю). После выхода в отставку в 1896 г. экзекутор Войскового хозяйственного правления, коллежский секретарь Михаил Маркович Бубеннов спустя год получил земельный участок в несколько сот десятин земли. Участок находился между поселками Ачаирским и Покровским Омского уезда, в 55 верстах от города вверх по р. Иртышу и включал в себя 400 десятин земли. В 1900 г. он был формально обмежеван. Будучи глубоко верующим человеком и, видимо, имея некоторые затруднения в обработке столь большого земельного участка, Бубеннов решает выстроить церковь и пожертвовать часть земли под монастырь, а на остальную, пользуясь случаем, получить «Данную». На это благое дело он 5 июня 1900 г. получает благословление от Омского Епископа Григория. 22 июня 1900 г. уже был готов проект церкви, который Бубеннов согласует с Военным Губернатором Акмолинской области и со Строительным Комитетом. После чего, испрашивает разрешение у войскового начальства. В 1902 г. каменная церковь вместимостью на 75 чел. была выстроена. Её возведение обошлось благотворителю в 12 000 руб.1 Годом позже храм был освящен во имя Архистратига Божия Михаила (небесного покровителя дарителя). Ходатаем в деле устройства монастыря выступила вдова Надворного Советника Марина Алексеевна Малахова. Михаил Маркович Бубеннов заключил с ней нотариальный договор 3-го апреля 1903 года, по которому Бубеннов изъявил согласие пожертвовать монастырю, имеющему быть открытым на его участке часть из 400 десятин земли и совершить крепостной акт в пользу монастыря на эту землю немедленно по устройстве монастыря и по воспоследовании Высочайшего соизволения на принятие уступаемой им земли. При этом Бубеннов разрешил возводить на его земле необходимые для монастыря постройки, а Малахова обещала испросить Бубеннову крепостной акт на землю, отведенную ему из войсковых участков, а так же добиться разрешения на устройство монастыря и испросить Высочайшее соизволение на принятие и закрепление подаренной земли и церкви в пользу монастыря. В 6-м пункте означенного договора было сказано: «Если в течении трех лет от сего числа не последует устройство монастыря, то настоящий договор по истечении трех лет со дня его заключения, почитается тем самым ничтожным, а учинение дара и дарственной записи является для него, (Бубеннова), не обязательным». Данный договор заверил омский нотариус Константин Евдокимович Тартышев.2
Устройство же монастыря началось с организации женской общины. Она по внешнему устройству и образу жизни напоминала из себя монастырь, однако её члены не принимали на себя монашеских обетов, но исполняли все правила и условия послушниц настоящих монастырей. Таким образом, община представляла из себя своеобразную переходную ступень от мирской жизни к монашеству. 3-го мая 1903 года Омская Духовная Консистория своим постановлением дала согласие на устройство женской общины Малаховой и Бубеннову, но при условии, если будут предоставлены необходимые документы и без обязательства открытия оной общины в течении трех лет. 5 июня 1903 г. это постановление утвердил местный Епископ. Заручившись этим согласием Епархиального Начальства, Малахова подала всеподданнейшее прошение о выдаче Бубеннову не в очередь необходимого акта на отведенную ему землю от Сибирского казачьего войска. При особом прошении от 12 мая 1905 года представила исходатайствованный ею крепостной акт от 5-го января 1905-го года на землю Бубеннова план на уступаемую землю и дополнительный нотариально заверенный договор с Бубенновым от 13-го апреля 1905-го года, в котором он согласился уступить для общины или монастыря 400 десятин земли без условия открыть оную в течении трех лет. Но при этом Бубенновым были выдвинуты следующие условия: 1) Чтобы церковь и земля не были приписаны к какому-либо монастырю или общине, т.к. земля жертвуется для обеспечения данной церкви и монастыря; 2) Если не будет разрешено Малаховой или кому-либо другому устройство общины, то 400 десятин земли, предназначаемые в дар монастырю или общине, навсегда остаются для вечного обеспечения построенной церкви; 3) На доходы с земли должны оплачиваться труд священника и ремонт церкви по соглашению с Бубенновым, а после его смерти − с его наследниками.3 До 5июня 1906-го года Омской Духовной Консисторией велась переписка об изыскании средств для обеспечения общины постройками и для содержания причта, делались запросы в различные учреждения по поводу уступаемой Бубенновым земли (на предмет судебных исков). А 8 июня того же года Омской Духовной Консисторией был составлен журнал за № 607, утвержденный Его Преосвященством 14-го июня, о возбуждении ходатайства перед Священным Синодом об открытии на участке Бубеннова женской общины в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» и об испрошении Высочайшего соизволения на укрепление за этой общиной жертвуемой земли. Преосвященный Гавриил (Голосов), епископ Омский и Семипалатинский, 16 июня 1906 г. отправил представление в Синод. В нем говорилось: «Отставной чиновник Сибирского Казачьего войска Михаил Маркович Бубеннов изъявил желание пожертвовать для устройства женской общины в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» — 400 десятин земли из принадлежащего ему участка, находящегося на берегу реки Иртыша в 55 верстах от г. Омска, близ пос. Ачаирского, Омского уезда. На участок этот, с разрешения бывшего епископа Омского Григория, им же Бубенновым построена небольшая каменная церковь.
Заботясь о возможно скорейшем открытии общины на означенном участке, Бубеннов разрешил вдове надворного советника Марине Алексеевне Малаховой и купеческой вдове города Омска Дарье Федоровне Волковой построить на одном участке на их собственные средства три дома с прислугами: два дома построены Малаховой и один Волковой. Дома эти Малахова и Волкова, обе старушки жертвуют в собственность общины со всем заведенным Малаховой хозяйственным инвентарем с тем, чтобы в этих домах, той и другой, были даны помещения до их смерти. Малахова, заботясь о сформировании достойных насельников общины, с разрешения Бубеннова пригласила на жительство в своих помещениях 19 лиц женского пола, которые до настоящего времени содержатся собственным трудом и изъявили согласие навсегда остаться в общине. Для обеспечения священника общины Омские купчихи Дарья Феодоровна Волкова и Параскева Панфиловна Шкроева обязались жертвовать каждая по 100 рублей в год до своей смерти; кроме того 1000 рублей в год может отпускаться на это из общиннных средств. На означенных условиях в настоящее время согл. служить в храме на Бубеновом участке заштатный священник Михаил Тихонов, который и командирован мною туда.
Благоустройству общины на участке Бубенова, изъявили желание помочь известные благотворительницы в гор. Омске купчихи — Параскева Шкроева и Дарья Волкова — первая благоустроила в Омске кладбищенскую Всехсвятскую церковь, построила в Омске новую каменную Параскевинскую церковь с причтовыми домами и богадельней, а вторая изъявила желание построить на собственные средства новый храм на участке Бубенова для общины. При содействии этих лиц принявших на себя звание попечительниц по благоустройству общины, последняя на первое время будет обеспечена и возможна надеяться, что вдове надворного советника Марине Малаховой, ревнующей и ходатайствующей об открытии оной общины, удастся осуществить в недалеком будущем свои искренние желания об открытии при общине богадельни и ремесленной школы. В будущем же по надлежащей постановке сельскохозяйственным трудом и ремеслами своих сестер».4
4 ноября 1906 г. Священный Синод по указу Его Императорского Величества принял решение об открытии общины. А 22-го декабря 1906-го года за № 14290, сообщено «о воспоследовании Высочайшего соизволения на принятие учрежденною общиною 400 десятин земли, пожертвованной Бубенновым, с возведенными на ней вдовою надворного советника Мариной Малаховой и вдовою купца Дарьею Волковой домами и хозяйственными постройками». О содержании указов Священного Синода в начале 1907 г. было объявлено вдове Бубенновой чрез благочинного Соколова, с тем, чтобы она поспешила совершением крепостного акта на землю, пожертвованную ее мужем.
Учреждение общины привлекло и новых дарителей. Одной из таковых выступила омская купчиха Дарья Волкова, которая решила на территории будущего монастыря устроить церковь. Шел 1905 г. Русско-японская война близилась к своему завершению, а Отечество наше поджидало новое тяжкое испытание – революция. Несмотря на то, что Омск отделяла ни одна сотня верст от фронта, но отголоски войны долетали и сюда. Вылились они не только в отправляемых эшелонах, в приезде раненых, но и в похоронах. Многие омичи переживали тогда потерю родных и близких. Одной из них была купчиха Дарья Волкова, которая потеряла на манчжурских просторах своего сына. Тяжко было материнское горе! Больно было сознавать, что ребенок ее лежит где-то в чужих краях, и нельзя прийти и поплакать к нему на могилку. А как хотелось Дарье, чтобы что-то в нашем сибирском крае напоминало ей о ее чаде. И вот осиротевшая мать решает на оставшиеся от сына сбережения выстроить храм, в котором бы православный люд молился об упокоении души дорогого ее сердцу человека. Местом для строительства была избрана заимка чиновника Михаила Бубеннова. Для освящения места под будущий храм она пригласила Святого Праведного отца Иоанна Кронштадского, который совершенно неожиданно принял приглашение и прибыл в Омск. В ночь с 8 на 9 сентября 1905 г. освятил на территории монастырской общины предполагаемое под строительство храма место. Для поездки на участок Бубеннова был снаряжен небольшой пароход Разумовского под названием «Бедняк». Заметим, что еще накануне все билеты на него в количестве 100 штук были раскуплены. В 6 часов вечера судно тихо отошло от Омского причала и медленно взяло курс на юг. Его сопровождали громкие крики собравшегося народа. На место прибыли почти в полночь. Там, как и всюду, где только ни появлялся молитвенник земли Русской, его ожидало множество народа, собравшегося сюда их окрестных сел и деревень, а также из города. Встреченный здесь сестрами женской общины и жертвователем земли для этой общины казаком Бубенновым, о. Иоанн в сопровождении большой толпы народа, при освящении пути фонарями и факелами, прошел к месту предполагаемого для храма, где и совершил краткий молебен и освятил место. Дорогому гостю был показан и имеющийся у общины храм. После краткого молебствия в нем св. праведный Иоанн Кронштадский тронулся в обратный путь, в Омск, куда прибыл лишь к пяти утра. После чего он находился в нашем городе ещё два дня.5
Забегая вперёд отметим, что церковь во имя Великомученика и Победоносца Георгия был окончена постройкою только 24 октября 1907 г. Через четыре дня после этого на нём были установлены кресты. Всего на сооружение этого деревянного храма ушло 20 000 руб. Когда же возник вопрос быть или не быть общине, то Д.Ф. Волкова стала хлопотать о переносе церкви в Омск, что и было сделано в 1909 г. 29 июня 1909 г. на омском подворье Михаило–Архангельского (Казанского) женского монастыря состоялась вторичная торжественная закладка храма в присутствии находившегося тогда в Омске известного миссионера и проповедника протоиерея И. Восторгова, а 22 ноября того же года он был торжественно освящён Епископом Омским и Семипалатинским Гавриилом (Голосовым).6
Все беды общины начались после смерти благотворителя М.М. Бубеннова в июне 1906 г. Поскольку при его жизни не было получено разрешение Св. Синода о принятии его дара, то после его кончины весь участок, по духовному завещанию перешёл к его вдове Марии Никитичне Бубенновой. Последняя всё время обещала передать землю общине, но при этом выдвигала всё новые и новые условия и сокращала количество выделенной для передачи земли. Так, в конце 1906 г. узнав, что по представлению Омской Духовной консистории Высочайше принято решение о наименовании общины в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» Бубеннова просит Епархиальное начальство наименовать общину Михаило- Архангельской и вместе с 300 десятин земли принять выстроенную для общины церковь. Не смотря на то, что Омское Епархиальное Начальство добилось переименование общины, в 1907 г. в Богородице- Михаило-Архангельскую землю от Бубенновой община так и не получила. Казачьей вдовой, подогреваемой наследниками, выдвигались всё новые и новые условия, которые имели своей целью оставить некоторое количество предназначенной для пожертвования земли за собой. Их поведение объясняется тем, что земля после десяти лет функционирования Великого Сибирского железнодорожного пути вблизи г. Омска резко поднялась в цене. Судебное разбирательство ни к чему не привело, поэтому Епископ Гавриил( Голосов) был готов уже упразднить общину, её насельниц перевести в Казанский монастырь, а каменную церковь приписать к соседней Ачаирской церкви.
В апреле 1908 года епископ Гавриил доносит в Синод о том, что г. Бубеннова не выполняет обязательства, данные ее мужем Михаилом Бубенновым и не передает 400 десятин земли. В результате Преосвященный просит разрешить перенести деревянный храм, недостроенный начальницей обители Мариной Алексеевной Малаховой на подворье общины близ станции Омск, на участок земли в размере 4 десятин пожертвованный казаками и 130 десятин жертвованные Смирновым. Далее Преосвященный Гавриил предлагает проект о переводе Богородице-Михаило-Архангельской женской общины на станцию Омск.
Но уже в следующем прошении в Св. Синод Владыка Гавриил отказывается от этого. Он пишет, что в связи с открытием на станции Омск ( от 11 мая 1910г.) на пожертвованные земли 4 десятины и 130 десятин Смирнова, открыта Казанская женская община ( от 29 марта 1910г.), куда ранее предполагалось перевести Богородице-Михаило-Архангельскую женскую общину. Вместо этого он предлагает: «На основании всего вышеизложенного, я полагал бы общину на участке Бубеннова упразднить с тем, чтобы сестер обители перевести во вновь открывшуюся Казанскую общину близ станции «Омск» с перенесением всего общинного хозяйства, а каменную церковь построенную Бубенновым, приписать к соседней приходской церкви поселка Ачаирского, вместе со всею церковною утварью».7
И так бы наверное и случилось, если бы на Омскую кафедру не получил назначение Епископ Владимир (Путята). Вновь назначенный Преосвященный решил взять земли столько, сколько в то время давала Бубеннова. Её количество к тому времени сократилось уже до 200 десятин, вместо пожертвованных 400!8 Только благодаря этому шагу тянувшаяся не один год тяжба наконец то была прекращена. 20 сент. 1911 г. новый епископ Владимир пишет представление в Св. Синод в котором просит Духовное Начальство о следующем:
«…За 5 лет своего существования община обзавелась необходимыми постройками и хоз. инвентарем достаточным для ведения монастырского хозяйства. В настоящее время вдова чиновника Бубеннова. Мария Никитична Бубеннова изъявила желание пожертвовать 200 десятин земли, на условиях, принимаемых епархиальным начальством.
В виду вышеизложенного, почтительнейше прошу о переименовании Богородицы-Михаило-Архангельской женской общины, Омского уезда, Акмолинской области в общежительный монастырь и об испрошении Высочайшего соизволения на укрепление за этим монастырем жертвуемой Бубенновой земли в количестве 200 десятин».9
В итоге, 23 февраля 1912 г. Св. Синодом это ходатайство было рассмотрено и удовлетворено. Таким образом, в 1912 г. община наконец-то была преобразована в монастырь.
Небезынтересна и некоторая социально-хозяйственная статистика, имеющая прямое отношение к Общине, а затем и к монастырю. Всего в 1908 г. в Общине жило 32 насельницы, из которых число монахинь было не велико − 6 человек. Возраст членов Общины ограничивался цензом от 7 до 98 лет. Наиболее же преобладали насельницы в возрасте от 40 до 70 лет. По социальному происхождению в количественном порядке они располагались так: крестьянки, казачки, жёны, вдовы и дочери чиновников, купчихи, мещанки.10 На 1912 г. в монастыре состояла 1 монахиня и 25 белиц- послушниц. Сёстры занимались рукоделием, хлебопашеством, огородничеством и животноводством (на хозяйственном дворе в то время имелось: 5 коров, 3 тёлки, 4 лошади и 5 овец).11
Правящие Епископы всячески поддерживали монастырь, привозили во вновь учреждённую обитель Святыни. Так, например, при отбытии из Новгорода на Омскую кафедру, в 1913 г. Святитель Андроник (Никольский) выразил желание иметь на месте своего нового назначения копии с Новгородских Святынь. По мнению Архипастыря они должны были «просвещать Омский край той твёрдой и искренней верой, какой искони жил и живёт древний Новгород». 4 августа 1913 г. омичи торжественно встречали прибывшие из Новгорода Святые иконы с мощами Великомученицы Варвары и Преподобной Евфросиньи Полоцкой. Они были написаны по личной просьбе Владыки Андроника. По благословению Его Преосвященства образ Преподобной Евфросиньи был пронесён с противосектанской целью крестным ходом (начался 22 сентября) по Омскому уезду, а затем икона заняла подобающее ей место в Богородице–Михаило–Архангельском женском монастыре. К сожалению судьба этого образа после закрытия обители неизвестна, однако некоторые краеведы считают, что он был привезён в Омск, хранился в одной благочестивой семье, а затем был передан в Никольский собор (ныне Казанский кафедральный собор г. Омска на ул. Труда), где и находится поныне.
С октября 1903 г. начальницей общины была назначена Малахова. Находясь в Общине она пострига не имела. Епископ Гавриил неоднократно советовал ей принять постриг. От этого шага её удерживало ежегодное получение пенсии в размере 300 руб. В случае пострига эта пенсия ей прекращалась выплачиваться. 28 апреля 1908 г. она убедила Епископа Гавриила выхлопотать ей Царскую милость на получение пенсии при постриге. Что Владыка Гавриил и сделал. Однако, в письме на имя Обер-Прокурора Св. Синода 31 июня 1908 г. он писал: «Марина Малахова при примерной религиозно-нравственной настроенности не обладает необходимыми административными способностями, без каковых невозможно упрочить внутренний быт насельниц общины и её материальное благосостояние. В недалеком будущем на место начальницы оной общины я намерен вызвать одну из опытных и благонадежных пожилых монахинь Иоановского монастыря Тобольской епархии»12 Что в дальнейшем, видимо, и было сделано. Но в 1911 г. М. Малахова ещё была настоятельницей, а затем её на этой должности сменила монахиня Ангелина.13
К сожалению, о священниках, служивших в обители, сведения крайне скудны. Известно, что с 14 апреля 1914 г. здесь служил отец Адриан Богдановский. До него священником при монастыре служил о. Сергий Мефодьев. Имеется подробно описанный распорядок дня, порядок служб и послушаний, финансовые средства и хозяйственные принадлежности обители. Сведения за 1908, 1910 и 1911 годы. Приводим здесь выписки из этого описания: «В обители день начинается молитвой. Правило утреннее всегда в церкви в 6 часов. По окончании правила подходим к чудотворному образу Царицы Небесной «Утоли моя печали», кладем три поклона, а потом кланяемся старшим и друг другу. Принимаем масло из лампады, просфору и святую воду. Сестры, которые свободны от хозяйства, певчие и я сама читают каждое утро Акафист Царице Небесной «Утоли моя печали». Этот Акафист будет читаться каждое утро, пока будет существовать обитель. По окончании же Акафиста поем тропарь Владычице… Во время трапезы одна сестра читает житие святых, которых память в этот день. И за работы, у кого какое послушание. У каждой своя специальность: три на кухне, две скотоводчицы, три чернорабочих конюха, амбарница, две сиделки за больными, две читальницы псалтири, шесть певчих, они же швеи, огородницы, цветочницы». Вот мнение самой матушки настоятельницы: «Семья очень мирная, богоугодная, послушание примерное, но не без искушения».14
Размеренная повседневная жизнь рассматриваемой обители нарушалась различными потрясениями. Так, весной 1918 г. сюда был направлен сотрудник омского ЧК, который должен был собрать информацию о контрреволюционных настроениях монахинь. А в конце 1919 г. их обвинили в том, что они оказывали медицинскую помощь раненым белогвардейским офицерам и снабжали продовольствием и вещами колчаковскую армию.
В 1919 – 1920-х годах пострадало и семейство жертвователя земли под монастырь Бубеннова. Участок со всем хозяйством и посадками площадью около 500 десятин был национализирован и передан артели «Наш путь». Так что Никите Михайловичу Бубеннову, сыну жертвователя, приходилось с протянутой рукой обивать пороги контор с просьбой о возврате некогда принадлежащего ему имущества. В довершение ко всему он к 1925 году был лишен избирательных прав и вынужден был покинуть город. Местожительством его стал поселок Ново–Атамановский Ачаирского района.
Ликвидация монашеских обителей на юге Западной Сибири прошла в 1920 – 1921 гг. В форме трудовых артелей, коммун некоторые из них просуществовали вплоть до конца 1920-х гг.
Основанием для закрытия монастырей в 1920-е гг. чаще всего было обвинение монашествующих в контрреволюционной антисоветской агитации и эксплуатации местного населения. Так было и в отношении Богородице-Михаило-Архангельского женского монастыря. На своем заседании 15 октября 1920 г. коллегия Губземотдела после доклада инструктора Пономарева приняла решение: «Ввиду обнаруженности контр-революционности монастыря, реорганизовать монастырь, как сельско-хозяйственное объединение. Живой и мертвый инвентарь и запасы передать в распоряжение артели «Наш путь». Здоровых монашек передать в Губкомтруд, старух и малолетних передать в собес. Временно, до полной реорганизации оставить монашек в жилых помещениях. Об освобождении участка осведомить п/отдел землеустройства».15
Монахини бывшего монастыря разъехались по разным селениям. Сведения о двух из них нам удалось собрать. Это монахиня Александра и послушница Екатерина, которые оставили о себе добрую память среди жителей Покрово–Иртышского. Монастырские постройки со временем отошли к совхозу № 31.
Оставшийся после монастыря храм со всей утварью был передан в 1922-м году общине верующих поселка Ново–Покровского Покрово – Иртышской волости Омского уезда в «бессрочное и бесплатное пользование». На заседании Президиума Омского Губисполкома , состоявшемся 28 января 1925 г. была решена и его участь. В «Протоколе № 93» под п.5 значится: «Ввиду того, что монастырская церковь при коммуне «Путь Любви» Ачаирского района религиозным культом не используется из-за отсутствия верующих, Президиум ГИК постановляет: а) указанную церковь закрыть, а церковное имущество ликвидировать порядком обусловленным постановлением СНК РСФСР от 19 сентября 1923 г., распоряжением АчаирскогоРИКа; б) здание бывшей монастырской церкви передать под клуб имеющегося при коммуне «Путь любви» Ачаирского детдома; в) так как здание бывшей церкви находится на территории Совхоза, переданного в использование указанной коммуне, − числить его в составе государственных земельных имуществ».16 13-15 мая 1925 г. согласно «Акта приема-передачи» здание храма, оцененное в 2.186 руб., было передано детдому при коммуне «Путь любви»17. А вокруг монастырской земли расположился совхоз «Ачаирский».
Переданное под клуб здание бывшего храма пустовало, а после Великой Отечественной войны в нем разместили пекарню. После 1948-го года здание пекарни в течение 3-4 лет было разобрано. Так трагично оборвалась история обители.
Таким образом, в жизни рассматриваемой обители нам представляется уместным выделить следующие периоды: Первый, (с 1903по 1906 гг.)- организационный, когда происходил процесс складывания женской общины. Второй, (с 1906 по 1912 гг.)- период переименований и потрясений, когда наряду с монастырской жизнью и ведением хозяйства некоторые из сестер оказываются втянутыми в судебные разбирательства. Третий, (с 1912 по 1917 гг.)- период мирной монастырской жизни. Четвёртый, (с 1918 по 1919 гг.)- период потрясений и братоубийственной Гражданской войны. Пятый, (с 1920 по 1921 гг.- закрытие монастыря и создание коммуны «Путь Любви». Шестой, ( с 1923 по 1925 гг.)- последние годы существования и закрытия монастырского храма.
1 ГИАОО. Ф. 16. Оп. 1. Д. 89. Л. 13.
2 Там же. Л.13 Об.
3 Там же.Л.Л.12,12 Об.
4 РГИА. Ф. 796. Оп.187. Д.2707. Орфография документа оставлена без изменений. Указать листы в деле не представляется возможным, поскольку на тот момент, когда автор знакомился с ним оно находилось в россыпи.
5 Александров Н. Пребывание в г. Омске о. Протоиерея Иоанна Ильича Сергиева (Кронштадского) // Омские епархиальные ведомости . 1905. № 19. 1 Окт. С.13-28.
6 Голошубин И. Справочная книга Омской Епархии. Омск, 1914. С. 30.
7 РГИА. Ф. 796. Оп.187. Д.2707.
8 ГИАОО. Ф. 16. Оп. 1. Д. 89. Л.Л . 296-297.
9 РГИА. Ф. 796. Оп.187. Д.2707.
10 ГИАОО. Ф. 16. Оп. 1. Д. 89. Л. Л. 131- 133.
11 Голошубин И. Указ. соч. С. 874.
12 РГИА. Ф. 796. Оп.187. Д.2707.
13 ГИАОО. Ф. 16. Оп. 1. Д. 190. Л.251.
14 ГИАОО. Ф. 16. Оп. 1. Д. 89. Л.Л. 132-133.
15 ГИАОО.Ф-Р 209. Оп.1,Д.15. Л.Л. 127, 127 Об.
16 ГИАОО. Ф-Р 27. Оп.1,Д.525. Л. 285 Об.; ГИАОО. Ф-Р 150. Оп.1,Д.225. Л.153.
17 ГИАОО. Ф-Р 209. Оп.1,Д.15. Л.Л. 127, 127 Об.